Помните бородатый анекдот, где студента спрашивают, сколько времени ему потребуется, чтобы выучить китайский? А он в ответ интересуется: «А когда сдавать?» Так вот это про Дмитрия Новикова, учителя года Тюменской области, лауреата всероссийского финала. Попросите его провести, допустим, занятие по ботанике или по труду — у девочек или мальчиков, значения уже не имеет. Уверена, единственное, что его будет интересовать, — через сколько минут звонок на урок. И это не гипербола: за свою тринадцатилетнюю педагогическую карьеру Новиков успел поработать учителем начальных классов, вел русский язык и литературу, немецкий, английский, МХК. В дипломе Санкт-Петербургского университета значится, что он преподаватель философии, а на конкурс Дмитрий Михайлович приезжал как учитель информатики. Им остается и по сей день. Но ставить точку рано. До финальных титров еще далеко.

Вопрос ЧТО значения для него в принципе не имеет. Во всяком случае, он вторичен. Сегодня одно ЧТО, завтра — другое. То ли дело вопрос КАК. В нем весь смысл и вся соль. В классе, на уроке уж точно. Научить можно всех и всему. Если, конечно, знаешь КАК... Ему и правда не важно, кого учить. Обычных школьников или олимпиадников, детей-инвалидов, заключенных или пенсионеров. С одними решает сложнейшие задачи, которые, вполне возможно, встретятся им на международных турнирах, другим на специально организованных курсах практически на пальцах показывает, как позвонить внуку по скайпу или оплатить через Интернет счет за электричество. Информация разная, язык разный, подход один — убедить слушателей, что свое драгоценное время они тратят не напрасно и совсем скоро эти интеллектуальные инвестиции принесут им немалую прибыль. Дмитрий Михайлович даже мне постарался объяснить нечто о единицах измерения количества информации. За одну эту попытку он уже достоин всех Хрустальных пеликанов сезона. «Не волнуйтесь, — утешил напоследок. — Как только от этого в вашей жизни будет действительно что-то зависеть, все встанет на свои места. Бесследно ничто не проходит».

На этом, с его точки зрения, и должна стоять школа. Средняя, заметьте, потому как высшая — это совсем другой разговор. Любое знание должно выливаться в конкретное дело, а не ложиться мертвым, бесплодным грузом. Потому-то Новиков и мечтает о создании собственной частной школы: очень уж хочется проверить теорию практикой.

— Научились дети на информатике строить сайты и организовывать локальные сети. Так почему бы им теперь этим не зарабатывать? Ясно, что ученики сами вряд ли будут вести переговоры и искать клиентов, но можно попробовать создать такую структуру, которая станет принимать заказы, распределять их, что-то отдавать специалистам, задания попроще — детям. И ребенок поймет, что его конкретные знания приносят ему конкретный доход. Или вот еще вариант: самая дешевая интерактивная доска стоит сегодня около 30 тысяч рублей. Мало какая школа может спокойно, не раздумывая и ничем не жертвуя, выложить такую сумму. Но ведь еще в 2007 году американец Джонни Ли сконструировал интерактивную доску на основе банальной игровой приставки. Стоимость такого проекта на наши деньги всего 2700 рублей. И это уже отработанная технология, повторить которую может практически любой школьник. Странно, что никто из руководителей образования до сих пор не увлекся этой идеей, не дал детям возможность сделать своими руками то, на что тратятся тысячи. И таких работающих вариантов множество, в любом учебном предмете их можно обнаружить, если, конечно, задаться целью и как следует поискать.

Да, идея трудового обучения, конечно, не нова. Антон Семенович Макаренко, вы все еще с нами. И, бог даст, имя ваше в веках не затеряется. И производственные практики советской эпохи, память о них все так же свежа. Но к чему изобретать велосипед, если на него можно просто сесть и прокатиться с ветерком?

— Однажды мне было по-настоящему обидно. Захожу в Макдоналдс и встречаю свою ученицу — она там с тряпкой бегает и столики убирает. Ничего зазорного в этом нет, человек зарабатывает — честь и хвала ему. Меня другое поразило: она прекрасно знает английский, мы с ней когда-то вместе искали статьи, которых нет в русскоязычной Википедии, и она их блестяще переводила. Так почему бы ей не работать переводчиком, ведь в Макдоналдсе она просто-напросто чужое место занимает?! Наверное, в этом и моя вина: вовремя не рассказал ей, на что она на самом деле способна.

Его собственную жизнь категориями «вовремя» — «не вовремя» не измеришь. Тут все слишком пестро, стремительно и неожиданно, подчинено каким-то сумасшедшим и необъяснимым ритмам и законам. После школы он поступил в педагогический колледж. Почему не в университет? Так сложилось: вообще-то хотел быть юристом, но в 11-м классе прочитал «Педагогическую симфонию» Шалвы Амонашвили, «Маленького принца» Сент-Экзюпери, и что-то дрогнуло внутри: то ли какой-то потаенный туннель открылся, то ли чувство невосполнимой потери родилось: мол, сейчас окончу школу и нечто важное, так до конца и не понятое уйдет навсегда. И тут выясняется, что в соседнем педагогическом колледже с нового учебного года Амонашвили будет читать лекции, проводить мастер-классы, показывать уроки. Вот и поступил, особо не раздумывая. Через какое-то время, правда, решил бросить. К счастью, директор колледжа Клара Александровна Бакланова не позволила. Дмитрий ей за это до сих пор благодарен:

— Столкнулся с Кларой Александровной в филармонии. Она ничего не сказала, просто издалека пальцем погрозила. Строго так и со значением. А потом выяснилось, что мое заявление об отчислении она подписывать отказалась. Так что спасибо ей и за диплом, и за мое официальное право работать в школе.

А благодаря Лидии Николаевне Русаковой, еще одной педагогической легенде Тюмени, знаменитому директору, первому учителю года области, Новиков стал не только учителем начальных классов, но и филологом: она убедила его получить вторую специальность, преподавателя русского языка и литературы основной школы.

А потом началось время странствий: Новосибирский университет и работа освобожденным классным руководителем в одной из школ Академгородка, Германия, откуда вернулся вооруженный немецким языком, который преподает до сих пор, философский факультет Санкт-Петербургского университета, сельская школа — там-то впервые дебютировал в роли информатика, гимназии и школы в самой Тюмени, учеба в аспирантуре и диссертация о диалектике индивидуального сознания. Где-то посреди этого вихря событий, каждый раз революционных, в чем-то болезненных, но и обновляющих, решил распрощаться со школой навсегда. Ушел в рабочие. А потом вернулся.

— Каждый из нас хочет жить достойно. И вы, и я. Это естественно. Знаете, что, как правило, мешает учителям? В них нет мобильности, они слишком быстро прикипают к одному месту, их душит привычка. Вот разговаривал на конкурсе с коллегами. Кто-то жалуется: как же в нашем регионе мало платят! «Так поехали к нам в Тюмень, — говорю. — У нас есть программа поддержки молодых специалистов, получишь служебное жилье, зарплату приличную». Поговорили и разошлись. И что-то я до сих пор не вижу очереди из желающих переехать в мой регион. А вот не надо бояться перемен. Да, можно проиграть, но ведь можно и выиграть!

Сам Дмитрий Новиков готов меняться ежесекундно. Потому-то дальше сегодняшнего дня не загадывает. То есть мечты, конечно, есть. Самые смелые. Самые сумасшедшие. Но разве в чем-то можно быть уверенным наверняка, ведь никогда не знаешь, какая идея осенит еще через мгновение? Сегодня он учит информатике, но всем сердцем мечтает вернуться в класс учителем литературы и философии. Другой вопрос, что филологов вечный перебор, философия в школах вообще не ведется, а информатиков, как водится, не хватает. Он в вечном поиске своего Эльдорадо. Есть вероятность, и сам он это прекрасно понимает, что не сыщет его никогда. Но во всяком случае, он избавлен от разочарований и слез по упущенным возможностям.

Жизнь научила Дмитрия Новикова тому, что столь ценимая им свобода невозможна без личной ответственности. Философия показала, сколь интересно жить в мире многообразия и разных точек зрения.

— Знаете, в чем, на мой взгляд, главная проблема отечественного образования? Ему не хватает разнообразия. Каждый что-то придумывает и мечтает о глобальном, повсеместном распространении своей идеи. Считает свой путь единственно верным, правильным, для всех подходящим. Единые учебники, единые экзамены, унификация по всем фронтам. Но как только верх берет что-то одно, его тут же подвергают массированной критике, начинают искать и, конечно же, находят уйму недостатков. Нет, кричат противники, моя мысль лучше! А я убежден, что каждый из нас должен попробовать воплотить свою идею в частной инициативе. Школа — это вообще частное дело. Вот Платон создал когда-то свою Академию — это было его личное предприятие. И он не кричал на всех углах, что отныне академии должны открываться повсеместно и учить надо лишь так, как он предлагает.

Философия для Дмитрия Новикова — неисчерпаемый источник вдохновения. Он в ней такие золотые жилы открывает, аж голова кружится, особенно если сталкиваешься с его гипотезами впервые.

— Для меня в философии есть ответы на все вопросы. Возьмем, например, философию и педагогику. Первая учит смотреть на мир отстраненно, как в театре. Вторая помогает воплощать свое мировоззрение на практике. Если в мыслях ты исповедуешь любовь, попробуй воплотить это чувство на деле. Стань учителем, как это сделал Сократ для Платона, а Платон для Аристотеля.

Философия и наука — это вообще тема бездонная. Скажу вам страшное и крамольное: наука, на школьном уровне во всяком случае, не учит человека мыслить. Чтобы быть успешным на уроке, думать не надо. Вот кто-то не любит математику, потому что не понимает ее. А понять надо лишь то, что понимать ничего не нужно. Вот есть правило: A+B=C. Действуй по этому алгоритму, и ты придешь к нужному результату. Если начнешь задумываться, что такое A, что такое B, почему необходимо складывать, а не вычитать, то школьная математика для тебя закончится. Поэтому очень часто на уроках мы просто даем некую сумму знаний, которую нужно всего лишь запомнить. Сдаете вы, допустим, экзамен по географии, и вас спрашивают: какой город является столицей Франции? А вы отвечаете: «Минуточку, я сейчас подумаю». Но ведь на самом деле думать не надо: либо ты знаешь ответ, либо нет. Это верно и в отношении более сложных случаев. Например, учитель физики интересуется у семиклассника: почему яблоко падает на землю? Вопрос поначалу кажется проблемным, ведь начинается со слова «почему», но по большому счету если семиклассник знает теорию, которая это объясняет, он ответит, если не знает, думать бесполезно. При том условии, что он не второй Ньютон, заново открывающий уже существующий закон. Получается, что когда учитель задает волшебный вопрос «почему», его на самом деле интересует лишь одно: прочитал ребенок параграф или нет. А за ответом «я подумаю» скрывается не интенсивная мыслительная деятельность, а только то, что ребенок плохо подготовился к уроку. Мы все проверяем у детей только память, а вовсе не мышление. В то время как философия работает именно с мыслями. И только на философские вопросы «Что такое любовь?», «В чем состоит счастье?» и есть смысл отвечать: «Позвольте, я подумаю».

...С ним очень хочется спорить. И не соглашаться. Потому что большинство его утверждений выбивают почву из-под ног, лишают покоя и успокоенной расслабленности. Да что уж там, подчас они просто нервируют. И вместе с тем завораживают. Потому что по здравом размышлении понимаешь, что слова его не просто не лишены смысла, они сами зачастую суть смысл. Да, он говорит непривычные и не всегда приятные вещи. Говорит о том, о чем не очень-то хочется слушать, еще меньше хочется знать. Потому как это грозит серьезными внутренними изменениями. А изменения — это больно. Но ведь и мрамору под резцом Микеланджело было больно...